Алхимики. Плененные  - Кай Майер

– Нет – если я могу этому помешать!

С этими словами он шагнул с каменного желоба на колоссальный металлический каркас, державший на себе тяжесть стеклянной крыши. В поперечных балках шириной примерно в метр, выгнутых дугой, были сделаны ступеньки, чтобы рабочим было легче забираться наверх. Мягкое мерцание электричества внизу придавало им матовый блеск.

– Стоп! – скомандовала София, когда Джиллиан был на полпути от Ауры к ней. – А теперь выпусти все пули в ближайшее стекло.

Взгляд Ауры, переходивший от Джиллиана к Сильветте, остановился на лице сестры, несмотря на всю тревогу за возлюбленного. Что бы ни ждало их впереди – этого выражения на лице Сильветты она никогда не забудет. Ведь Сильветта, храбрая Сильветта, которая, похоже, никогда не понимала, как сильно Аура ее любит, смотрела сейчас только на нее, заглядывала ей прямо в глаза. И даже на таком расстоянии Аура поняла, что сейчас происходит у нее в душе.

– Ну! – крикнула София.

Джиллиан четырежды выстрелил в ближайший квадрат. Стекло подалось и почти целиком выпало из рамы. Снизу раздался оглушительный грохот – оно разбилось вдребезги о пол первого этажа.

– Бросай туда же пистолет!

Джиллиан послушался.

– А теперь, – с улыбкой сказала София, – прыгай за ним.

– Еще чего! Стой! – закричала Аура.

– Жизнь отца ты ни в грош не ставила, – отозвалась София. – С сестрой, надо думать, то же самое?

И снова взгляд Сильветы. Нехороший блеск в тени под бровями.

Джиллиан глянул в дыру. Свет пассажа освещал его красивое лицо. Оно было испачкано кровью, но то, что составляло очарование Джиллиана, – то необъяснимое, загадочное – сияло, несмотря ни на что, неудержимо пробивалось наружу, словно внутренний свет.

Джиллиан посмотрел на Ауру. Печаль в его взгляде не была наигранной. У него не было плана, спасительной уловки в последнюю секунду.

– Прости! – тихо сказал он. – Отвези цветок Джиллиану. И скажи ему, что я его всегда очень любил, хотя мне и не удавалось этого показать. И что я вел себя неправильно. А если он будет сердиться на тебя за то, что тебе придется сделать… обвиняй меня. Скажи, что это я придумал.

Аура не могла отвечать, ей трудно было даже смотреть на него, и она перевела взгляд на Софию.

– Что бы еще ни случилось тут, на крыше, София, – ты не переживешь эту ночь!

– Я всегда хотела с тобой дружить, – негромко ответила София. – С самого начала я не желала тебе ничего дурного.

– Я не могу заменить тебе моего отца!

– Дело не только в этом. Я так давно знала тебя по его рассказам, знала все о твоем детстве, твоих мечтах и разочаровниях… И вот ты вдруг оказалась передо мной – взрослая женщина, – и я подумала только, что хочу проводить время с тобой. Все время, сколько нам его еще остается.

– И таким образом ты хочешь этого добиться?

– Я не желаю тебе ничего плохого. И твоей сестре тоже. Только ему. Неужели ты не понимаешь, что он заслужил смерти? Он убивал десятки раз, годами. На его руках кровь.

– Но я все равно его люблю! Ты-то как раз должна это понимать. – Аура снова встретилась взглядом с Джиллианом. На самом деле она говорила для него, она хотела, чтобы он это знал. – Я всегда его любила, даже в те долгие годы, что мы провели порознь.

Аура никогда не сумела бы сказать ему все это наедине. Она не любила говорить о чувствах, всегда опасалась не найти нужных слов. Но если это последняя возможность, если сейчас и правда настанет конец всему – она хотела, чтобы он услышал это от нее.

На мгновение София как будто растерялась, как будто не знала, как реагировать на такую откровенность – насмешкой, улыбкой, просто молчанием, – но потом покачала головой и сказала, обращаясь к Джиллиану:

– Ну, прыгай!

И чтобы никто не сомневался, что говорит всерьез, она легонько провела лезвием по шее Сильветты; по белой коже побежал красный ручеек.

Сильветта даже не поморщилась, только тихо закрыла глаза:

– Не прыгай, Джиллиан. Мне это не нужно. Вы должны спасти Джиана!

– Прыгнет как миленький! Потому что совесть ему не позволит стать причиной смерти человека, который что-то для него значит. – Губы Софии изогнулись в холодной улыбке. – Убивать – просто, да, Джиллиан? Когда можно сказать, что жертва сама виновата. Когда она легкомысленна или безнравственна. И когда ты сам принимаешь решение. Но когда все зависит не от тебя, когда тебе остается только повиноваться… Да, тут вдруг оказывается, что это совсем другое дело.

Джиллиан не ответил и снова посмотрел вниз.

– Легко тебе было убить Нестора? – София не могла скрыть свою боль. – Ты долго его мучил? Были у тебя сомнения? Пари держу, ты не колебался ни секунды. Ни на секунду не задумался о том, будет ли кто по нему плакать, и тосковать, и мечтать лишь о том, чтобы его вернуть. Тебе было на все это глубоко плевать, а, Джиллиан?

Он пошатывался на краю пропасти, зачарованно глядя на желтоватый свет.

– Прошу тебя, – повторила Сильветта. – Не делай этого!

Аура вдруг издала яростный, отчаянный крик. На мгновение она забыла о последствиях – просто не выдержала напряжения. И бросилась вперед, чтобы удержать Джиллиана.

– Стоять! – рявкнула София и глубже вонзила лезвие в шею заложницы.

У Сильветты вырвался вздох – не громче, чем шелест ветра над стеклянной крышей.

Но кто-то другой внизу, в пассаже, вдруг вскрикнул:

– Сильветта!

Аура по голосу узнала Аксель. Видимо, она стоит там внизу и смотрит вверх через выбитые стеклянные квадраты.

Сильветта глянула в отверстие. Теплая улыбка озарила ее лицо, она словно получила свободу. Лезвие по-прежнему вонзалось ей в шею – не так глубоко, чтобы нанести серьезную рану, – но у Ауры при взгляде на нее сердце разрывалось. С одной стороны, страдания сестры, с другой – судьба Джиллиана. Она была уже почти рядом с ним.

– Стой! – снова крикнула София.

Сильветта медленно подняла руку и помахала стоявшей внизу Аксель.

– Это мое, и только мое решение, – сказала она. – Спасайте Джиана! Он… ради него стоит на это пойти.

С этими словами она обхватила руку Софии, воткнула лезвие глубже себе в шею и в ту же секунду потянула свою мучительницу за собой.

Джиллиан вскрикнул. Аура рванулась вперед и обхватила его. Сильветта медленно опрокинулась в пропасть, крепко вцепившись в Софию.

Аура потащила Джиллиана назад, прочь от проема. Ступила, крепко держась за него, на стальную балку.

Сильветта исчезла беззвучно, София – с криком.

Аура и Джиллиан остались на крыше вдвоем.

Когда они добрались до первого этажа, Аксель Октавиан стояла на коленях, прижимая к себе голову Сильветты, и что-то тихо ей говорила. Ауру при виде этого на секунду пронзила надежда, что сестра жива, что она чудесным образом выжила при падении и теперь ее надо утешить, позвать врача и отправить на отдых в какой-нибудь чешский санаторий.